Вещая птица (по)беды  - Татьяна Коростышевская

Разговор закончился, Янтарная Леди исчезла, Эмбер склонился ко мне:

– Кузнецова, ты там не умерла?

– Не дождешься! – я с благодарностью оперлась на его руку. – Мои ребята живы?

Он молча кивнул.

– Что это было? Семейная ссора?

– Дашка!

Ему было непросто улыбаться, лицевые мышцы явно возмущались непривычным усилиям.

– Спасибо, я так поняла – ты меня сейчас от смерти спас.

– Было бы нелепо позволить тебя убить сейчас.

Я обняла себя руками:

– И что мне теперь делать? Дом Лета объявит нам войну?

– Нет, – он дунул мне в лицо, сдувая челку. – Матушка будет вести с тобой переговоры, потому что дом Зимы ее очень об этом попросил.

– Спасибо, дом Зимы.

Холод я уже не чувствовала. Видимо, Эмбер постарался. Невесомое покрывало как будто укутало нас с ним, оставив за гранью пургу и мороз. Говорить не хотелось. Я когда-то читала, что именно так замерзают насмерть, вот так вот – отдавшись дреме и воображаемому теплу.

– Я собиралась простить тебе долг по договору, если ты согласишься на мои условия.

Он шутливо вздохнул, но в голосе его послышалось разочарование:

– Я зря дал тебе козыри против себя.

– Не притворяйся, ты сделала это нарочно. Все просчитал заранее.

– Не все. К сожалению, я не ожидал, что исконники вернуться именно сейчас. Не ожидал, что в твоих руках окажется власть над этими смешными человечками. Как ты их называешь – злыдни? И уж совсем не ожидал, что ты так изящно найдешь им применение.

Я улыбнулась, комбинацией со злыднями я и сама гордилась.

– Жалко, Дашка, – он притянул меня в себе и зарылся лицом в волосы. – А как здорово могло бы получиться – слияние двух миров, четыре дома и два из них под нашим контролем. Мы могли бы пободаться с домом Лета, чтоб расширить сферы влияния. Знаешь, обычно же происходит наоборот, тебе нужен некто, обладающий властью, и ты соблазняешь его, располагаешь к себе… А тут…

– Что? – я расслабленно принимала ласку, вжавшись с него всем телом.

– Сначала я в тебя влюбился, а уже потом понял, как действовать. Мы бы стали идеальной парой – равной во всех отношениях и непобедимой. Ты должна была бросить своего Ларса и быть со мной. Я даже готов был позволить вам пожениться, готов был ждать, пока ты наиграешься с сидом и поймешь, что хочешь чего-то большего.

Эмбер тихонько поцеловал меня в уголок рта. То, что он говорил, было безумным и неправильным. Любая нормальная девушка на моем месте возмутилась бы, но я не могла. Эмбер не человек, и все его резоны тоже – нечеловеческие. Может быть, он в чем-то прав, может быть, я действительно рано или поздно разлюбила бы Ларса, или очерствела душой. Или…

Я отстранилась:

– Как здоровье твоей жены?

– Понятия не имею, – он гортанно рассмеялся. – Она отправилась к родителям, чтоб цветочным колдовством поддерживать свою жизнь. Может быть, лет через сто она сможет выносить мое присутствие больше десяти минут подряд.

– Понятно.

– Ты ревнуешь?

– Нет, – я прислушалась к себе, ревности действительно не было. – Мне ее жалко. И, знаешь, я искренне желаю ей счастья. Может быть, со временем она сможет заслужить твое уважение и любовь.

– Дурочка.

И он опять притянул меня к себе, осыпал быстрыми поцелуями шею, скользнул ладонями под одежду. Стоп, Кузнецова! Конечно, после недавних событий, ты свою девственность ценишь совсем дешево. Но не настолько же! Вспомни, что этот мужчина женат и, между прочим, не на тебе! Да и сама ты, если вспомнить, несвободна, в юридическом смысле. Да и вообще – ты Эмбера не любишь. Ты никого не любишь, но это как раз сейчас неважно.

Я застонала и сделала шаг назад, потом еще один.

– Нет.

– Я должен был попробовать, – не обиделся Господин Зимы. – Ну что ж, Дашка, прощай. Я найду, чем заняться предстоящую вечность. По слухам, твой незадачливый супруг сейчас в Фейриленде, и я подумываю возобновить древнюю традицию дикой охоты.

Я покачала головой:

– Не работает. Мне безразлично, что произойдет с Ларсом, эту страницу я уже перелистнула.

– Как сложно с тобой, – сокрушенно произнес Эмбер, – ты не оставила мне никаких рычагов.

Он что-то знал. Что-то вертелось на кончике его змеиного языка, я была в этом уверена. Поэтому порывисто обняла его за плечи и прикоснулась губами к губам.

– Поцелуй правды, мой принц, прощальный горький поцелуй.

Он набросился на мой рот с жадностью, меня затопило горячей волной и грустью. Свой выбор я уже сделала. И даже если сейчас он позвал бы меня с собой, предложил все бросить, я бы отказалась, но сожаление по этому поводу никто не отменял.

– Верни меня в резиденцию Лета, – тихонько попросила я.

– Еще чуть-чуть, – он отклонился и посмотрел на меня долгим взглядом. Как будто стараясь запомнить, а потом шепнул тихо несколько слов.

– Что случилось? – Джоконда буквально выхватила меня из портала и прижала к стене.

Меня переместило не в зал приемов, а в коридор, который, как я помнила, выходил как раз в искомый зал.

– Нормально все, – ответила я, осматриваясь.

– Ну да, – сирена недоверчиво поцокала языком. – У тебя губы… Как будто ты очень много целовалась.

Я покраснела:

– Господин Зимы одобрил наши действий.

– А целовала ты его в благодарность или в уплату одобрения?

– Перестань!

Я потрогала свой рот кончиками пальцев. Кое-где припухло. Мда-а…

Джоконда выхватила из кармана какой-то тюбик:

– Стой смирно, тебе в таком виде на люди показываться нельзя. Чуть блеском замажем.

Я послушно вытянула губы трубочкой.

– Все готово. Значит так, бамбина. Там сейчас уговаривания на второй круг пошли, ты сразу не встревай, посиди, послушай.

– Кто переговоры ведет?

– Сама все увидишь. Янтарная Леди вместо себя жрицу прислала, а с нашей стороны… Вперед!

И сирена подтолкнула меня в полуоткрытую дверь.

Я вошла. Интерьер помещения за время моего отсутствия изменился. Вместо массивного трона – круглый стол, за которым чинно сидели высокие договаривающие стороны. На пыльной папке по правую руку от законника пристроился Пак, по левую…

– Душа моя, вот и ты! – Навий бог вежливо привстал при моем появлении.

Святозар выглядел просто отлично. Некстати подумалось, что смерть ему к лицу. Русые волосы были собраны в низкий хвост, что в сочетании со строгим серым костюмом создавало эффект скорее гламурный, чем деловой.